Ева Никольская

Золушка для Снежного лорда

Пролог

Она стояла, скрестив на груди руки, напротив большого настенного зеркала, по которому змеились уродливые трещины, и задумчиво смотрела на алую струйку крови, ярким штрихом дополнившую общую картину разрушения. Белые, словно снег, волосы лежали шелковым покрывалом на ее спине: красивой и ровной, с отточенной годами идеальной осанкой, а обычно гордо поднятая голова сейчас чуть клонилась к плечу, выдавая задумчивость. Тонкие черные брови едва заметно хмурились, а уголки бледных губ подрагивали, то ли желая подняться в улыбке, то ли, наоборот, опуститься в грустной гримасе. В комнате, которая сверкала, словно хрусталь в тусклом свете голубых ночников, было тихо и прохладно. Лишь шелест страниц за спиной женщины да мерное постукивание ее остроносой туфли о каменные плиты пола время от времени нарушали царящее вокруг безмолвие.

— Если ничего не предпринять, Кайл станет самым скверным эррисаром [1] снежного крыла Триалина [2] за все девять поколений! — наконец, проговорила блондинка, продолжая рассматривать разбитое чужим кулаком стекло.

Голос у нее был низкий, грудной, но при этом удивительно женственный. Никаких высоких ноток, свойственных юным девам, и уж точно никакой истеричной визгливости. Впрочем, с юностью регент снежных лордов распрощалась уже давно, но зрелость лишь добавила ее облику очарования и величия, за которые можно было простить пару крошечных морщин, прячущихся в уголках холодных серых глаз.

— И что вы намерены предпринять, миледи? — подняв голову от толстой книги в серебристом переплете, спросил сидящий в кресле мужчина.

Он тоже был блондином, но лишь наполовину. Белые пряди на верхней части головы примерно на уровне ушей смешивались с иссиня — черными, рассыпаясь по широким плечам хозяина черно — белым дождем. Черными были и густые брови, и ресницы, и легкий бархат щетины на правой щеке, в то время как другая оставалась идеально гладкой из?за давней травмы, уродливый след которой нестираемым клеймом красовался на светлой коже. Именно поэтому страж, в отличие от своих коллег мужчин, предпочитавших короткие стрижки или тугие прически, носил волосы распущенными. Под ними было удобно прятать левую сторону лица.

— Кайл сам предоставил мне то, что требуется для заклинания, — улыбка женщины, обратившей свой холодный взор на собеседника, была поистине пугающей. Мужчина невольно напрягся, захлопнул книгу и, переложив ее с колен на стол, поднялся.

— Надеюсь, вы не задумали ничего плохого, миледи? — уточнил он, переводя взгляд с блондинки на разбитое зеркало и обратно. То, что кровь могла стать основой для самых разных чар, в Триалине знали все. А Кайлин, вспылив, был крайне неосторожен, так как умудрился не только разбить любимое волшебное зеркало наставницы, но и порезаться об его осколки.

— Гидеон, мальчик мой, — насмешливо протянула регент. — Как ты можешь предполагать такое? Кайл и ты — мои любимые ученики. И я с нетерпением жду тот день, когда один из вас станет эррисаром нашего крыла. Кайл самый подходящий кандидат на эту должность, и все мы это понимаем, — она выдержала паузу, глядя в лицо мужчины, а затем решительно заявила: — Но правитель не должен быть бесчувственным слепцом, упивающимся своей властью и безнаказанностью. И я, как его учитель, обязана этого не допустить!

— Как? — скептически заломив бровь, поинтересовался снежный лорд.

— Очень просто, мой мальчик, — теперь ее улыбка показалась ему коварной. — До решающих испытаний в пещере Алина [3] еще целый месяц, так что время у нас есть. Я найду ту, которой под силу растопить осколок льда в сердце Кайлина. И Сноуриш [4] мне в этом поможет.

— Но зеркало разбито… — неуверенно начал мужчина, однако регент его перебила:

— Много ли ты знаешь о волшебных зеркалах, юнец, — усмехнулась она, вновь поворачиваясь к щерящемуся осколками стеклу, в котором, как в калейдоскопе отражались кусочки одетой в серебристо — голубые тона комнаты. Юнцом Гидеон не был, но спорить с этой женщиной привычно не стал. Для нее они всегда останутся мальчишками, учениками и бестолковыми оболтусами. Несмотря на то, что обоим за двадцать пять, и за плечами каждого не один рейд в ледяные чертоги, из глубин которых время от времени в мир прорываются демоны хаоса. — Смотри и учись! — приказала блондинка, вскидывая вверх руки с хищно растопыренными пальцами, на кончиках которых засверкали белые искры. — Аш — ш-ш — штер — ше — рес — с-с, Сноуриш — ш-ш, — зашипела она, направляя светящийся поток на искореженную поверхность. — Шеурдар Грэйдж — ш-ш! — выдохнула вместе с облачком пара, которое начало стремительно разрастаться, скрывая от посторонних глаз зеркало. — Стап — риш! — скомандовала колдунья спустя пару минут, и белесая пелена, искрящаяся от снежной магии, растаяла без следа, открыв взорам присутствующих Сноуриш, на котором не было ни единой трещины. Лишь алый потек по — прежнему лежал на стекле, аккурат на лице отражавшейся в нем блондинки. — А теперь самое интересной, Гидеон, — предвушающе мурлыкнула она и произнесла очередное заклинание.

Кровь вспыхнула алым заревом и впиталась в зеркало, которое начало светиться. Еще через мгновение картинка в нем смазалась, поплыла, превратившись в некое подобие размытых дождем красок, а потом четкость вновь вернулась, но вместо «хрустальной» комнаты и двух снежных магов, в обрамлении серебристой рамы, как в окне, отражалась залитая лучами Алина городская площадь, на которой вовсю кипела жизнь.

— И кто же из них та самая Золушка, что растопит сердце нашего ледяного принца? — не удержался от иронии Гидеон, рассматривая фигурки спешащих по своим делам людей, в числе которых хватало и молодых женщин.

— Скоро узнаем, — с легкой досадой в голосе ответила регент. — Видишь шпиль ратуши в виде трезубца? — мужчина кивнул, и она продолжила: — Я знаю это место. Ближайший к нашим владениям маленький городок, «Снежный Дол» [5] называется. Мы там часто набираем магов для работы в замках. Как раз на этой самой площади смотрины и проводятся.

— Но Сноуриш не показал тебе лицо девушки, — напомнил лорд. — Как ты найдешь ее среди жительниц пусть небольшого, но все же города?

— Так и найду! — отмахнулась миледи. — Методом отбора.

— А если ошибешься и привезешь не ту? — пряча улыбку, спросил Гидеон.

— Я никогда не ошибаюсь, — смерив его холодным взглядом ответила наставница.

«Ну — ну», — мысленно усмехнулся мужчина, прекрасно знавший, что ошибки у миледи Индэгры все?таки были, хоть она и не желала их признавать.

Глава 1. Отбор

— Труди, нерасторопная девчонка, что ты там копаешься так долго?! — голос мачехи был отчетливо слышен даже за толстой дверью коровника. И она, назло мне, снова сокращала мое имя до этого мерзкого «Труди». Знает ведь, как оно меня бесит, но всегда делает удивленные глаза и ссылается на забывчивость. А когда я советую обратиться к лекарю с этим недугом, делает очередную пакость отцу или Хельге, чтобы приструнить меня. Стерва, одним словом, что с нее взять? — Труди!!! Немедленно иди в дом, Тиль до сих пор не одета, а отбор состоится через каких?то три часа.

Я закатила глаза, представив, сколько раз могла бы одеться и раздеться за такой срок, особенно, если б меня подгоняли вопли Ингрид. Но то я, а белоручке Клотильде с ее новомодными корсетами, трехслойными юбками и кружевом, которое вечно топорщилось на груди и рукавах, конечно же, совершить такой подвиг в одиночку было тяжело. И, несмотря на нашу взаимную нелюбовь со сводной сестрой, помочь ей в этом сложном деле, кроме меня, никто не сможет. Потому что постоянных слуг в доме попросту нет (опять же, кроме меня), а временных Ингрид к своей любимой дочке не подпустит. К моей же работе она давно привыкла, и у нас даже появился некий негласный договор: я веду хозяйство и занимаюсь домом, а она не докучает вечно пьяному отцу и не измывается над моей младшей сестрой.